Аня вышла на конечной и пошла в туман, не поднимая головы. Дорожка бы узка, но протоптана, так что, ни камня, ни случайной ветки она не боялась. Впрочем, бояться на кладбище само по себе странно. Тем более, если это твое собственное кладбище.

Вскоре она пришла. Здесь не было ни крестов, ни памятников, ни даже могил. Надгробными камнями служили простые листы бумаги, испещренные мелким почерком ее кабинетного принтера. И на каждом лицо. В легком вечернем сумраке эти лица смотрели на нее с особенным укором. Улыбки выглядели как растянутые резиновые маски, на которых чернели опустевшие глаза.

Это было ее собственное, личное кладбище. У каждого хирурга есть свое личное кладбище. Это души тех, кого он не смог спасти, кто умер на его операционном столе. Аня была рекрутером. И на ее кладбище белели резюме ее кадровых ошибок. Аня пошла вдоль слегка трепещущих от ветра полупризрачных листов и лиц.

Вот принятые ею кандидаты, которые не прошли срок испытания. Вот небольшая группа тех, кто на собесе блистал и был с блеском принят, а на деле быстро сдулся, потух и был с треском уволен. А вот те двое, кому она отказала в прошлом году, и они ушли к конкуренту, из-за чего ее компания потеряла долю рынка, а ее саму чуть не уволили...

У каждого рекрутера есть свое кладбище. Конечно, кадровые ошибки не сравнятся с медицинскими, цена которым здоровье и жизнь. Однако каждый раз, беря в руки резюме, рекрутер должен понимать, что берет в руки чью-то судьбу. Мы говорим о людях, и поэтому ручка в его руках в этот момент подобна скальпелю хирурга.

С другой стороны, любой нанимающий менеджер – и ресечер, и рекрутер, и руководитель подразделения как внутренний заказчик поиска – каждый из вас должен осознавать себя финансовым директором, принимающим решение о подписании контракта. Вы оцениваете его условия и личность, историю, характер контрагента, потенциального партнера. Вы должны оценивать все риски – не только те, что могут последовать после подписания, но и те, с которыми компания может столкнуться, если вы его отвергнете.

К сожалению, мало у нас наемных сотрудников, работающих по принципу интрапренера. Да и термин этот мало кому знаком. Много шумят про «бирюзовые» компании, Agile и прочие Канбаны. А вот о том, что реализовать эти принципы организации бизнес-процессов способны именно и только интрапренеры, не думает никто. Я говорю о духе это термина.

Строго говоря, интрапренерство — это развитие сотрудником собственного бизнес-проекта в рамках компании. Подобную модель с успехом используют Google, Apple, «Яндекс», «Лаборатория Касперского». Однако я хочу сказать о более широком смысле этого термина, о глубине его осознания. Истинный интрапренер – это сотрудник компании, который считает ее своей. Сознательно стирая грань между реальным собственником и собой как наемным работником, он действует как собственник – работает, переживает, изобретает, оптимизирует – прилагает максимум усилий, знаний и опыта для компании – ради своей компании.

У рекрутера, работающего как интрапренер, тоже может быть свое кладбище. Никто не застрахован от ошибок. Но его кладбище уместится в пару файликов. А не на Яндекс.Диске...

Берегите своих кандидатов. Берегите свою компанию. Будьте настоящим ее интрапренером, и у вас все получится!