Гамбург — Вальпараисо: первый рейс

Никакого волнения перед вылетом я не испытывал — я был рад, что удалось спастись от отчисления и разрулить весь тот хаос, что навалился за последние месяцы. Быть в обычной одежде, не думать о нарядах и пустом торчании в расположении — уже было облегчением. Но по мере удаления от родной земли внутри росла тишина и пустота. Вылетая из Стамбула в Гамбург, я посмотрел в иллюминатор и подумал: «Во что я вообще ввязался?»

Со мной были чемодан, рюкзак и труба, ставшая моим постоянным спутником.

Агент встретил меня без задержек. Визу ставили по прилёту в полицейском участке, и  я быстро оказался в порту.

Первое, с чем я столкнулся на судне — языковой барьер. Вахтенный матрос-филиппинец сказал что-то, из чего я понял пару слов. Потом меня проводили в судовой офис, где я познакомился с третьим помощником, немцем Фабианом. Его английский был куда понятнее. Мы быстро оформили документы, и меня проводили в каюту на 4-й из 7-ми палуб. Она была небольшой — около 20 м², но по сравнению с курсантским кубриком — весьма приятной. Мне дали время отдохнуть перед знакомством с судном.

Из иллюминатора я наблюдал, как краны грузят контейнеры, за бортом текла Эльба, на противоположном берегу стояли аккуратные дома. Я просто смотрел и впитывал происходящее.

Роль кадета — это стажёр. Ты и учишься, и работаешь. Только вот без твоей инициативы никто ничему выходящему за рамки необходимого минимума тебя учить не будет. Будущий офицер должен уметь всё — с азов. На бумаге контракт предполагает 40 часов в неделю, но в реальности — гораздо больше. Формально кадет не несёт ответственности, не имеет документов, но фактически участвует везде. Отказ от работы по формальным причинам — верный способ остаться без повторного контракта. При этом, кадет все равно считается частью офицерского состава и принимает пищу в офицерской столовой (на большинстве судов столовые и комнаты отдыха разделены по принципу офицеры/рядовые)

Второй помощник, словак Мартин, выдал мне комплект формы, и я пошёл с Фабианом по судну: палубы, спасательные средства, специальные помещения, швартовые станции, машинное отделение, мостик. Я знал немало терминов и этим удивил его — от первокурсника такого не ждали.

Меня поставили на трап с матросом — встреча посетителей, журнал, рация, наблюдение за положением трапа. Вахта — 6 через 6 часов. Я сдал свою первую смену в 18:00, поужинал, и вскоре объявили отход — прибыл лоцман. Я отправился на корму, где швартовые канаты удерживали судно у причала.

Швартовка — дело нервное. Отдать концы вовремя, не намотать на винт, среагировать на буксир — всё должно быть точно, но практически всегда хотя бы. какая-нибудь мелочь идет не так. В тот раз всё прошло спокойно. Мне велели просто наблюдать, но к середине я начал помогать укладывать канаты. И понял важный принцип:  инициатива здесь не будет предметом немедленной похвалы или восхищения - профессионализм является вещью, само собой разумеющейся, но это запомнят, всегда. На самом деле, это содержит в себе гораздо более глубокий вопрос о специфике этой профессии, но о нем позже.

После отхода я поднялся на уже ночной мостик и наблюдал, как мы выходим из устья Эльбы в Северное море.