В прошлый раз обещала вам продолжение. Исполняю.

〰 В 13 лет я открыла для себя «Луку Мудищева». В книжном шкафу среди классиков русской и мировой литературы, роскошных альбомов живописи и графики, где-то между Фонвизиным и Карамзиным торчал этот оплот безнравственности и блуда. Как девочка читающая и сексуально непросвещенная, я оплот прочла, но не до конца. Слишком много в нём было непонятных мне слов и метафор.

Для тех, кто не знаком с этой нетленкой: «Лука Мудищев» — матерная порнографическая поэма ориентировочно 18—19 века. Авторство некоторые приписывают г-ну Баркову, русскому поэту и переводчику, ученику Михайло Ломоносова. Но широкую славу Иван Семёныч заработал своими «срамными одами», похожими на эту.

Авторство весьма спорное, подражателей у великого рифмоблуда было много, но не в этом суть.

Чтобы не быть голословной, процитирую отрывок:

“Весь род Мудищевых был древний, И предки бедного Луки Имели вотчины, деревни, И пребольшие елдаки. Один Мудищев был Порфирий, При Иоанне службу нёс, И поднимая х..ем гири, Порой смешил царя до слёз. Второй Мудищев звался Саввой, Он при Петре известен стал, За то, что в битве под Полтавой Елдою пушки прочищал. Царю же неугодных слуг Он убивал елдой как мух. При матушке Екатерине, Благодаря своей х..ине, Отличен был Мудищев Лев, Как граф и генерал-аншеф. Свои именья, капиталы, Спустил уже Лукашкин дед, И наш Лукашка, бедный малый, Остался нищим с малых лет. Судьбою не был он балуем, И про него сказал бы я - Судьба его снабдила х..ем, Не дав в придачу ни х..я!”

У меня возникли вопросы. Море вопросов. Большая их часть к содержанию в целом, сколько-то — по незнакомой мне лексике, и один, самый главный, — как такое вообще угодило в наш интеллигентский шкаф. За ответами я отправилась к маме, захватив с собой книжку для наглядности (самое непонятное отметила в ней карандашом).

В 8 утра мама обычно пила свой утренний кофе и к матерной поэзии спорного происхождения была готова не совсем. Но надо отдать ей должное: не дрогнув ни единым мускулом, она свалила всё на отчима.

– Детка, обсценная лексика — это часть русского языка. Многие великие поэты использовали её в своем творчестве. Пушкин, Есенин, Маяковский… Что касается содержания… Алик, иди-ка сюда. Объясни ребёнку, где ты взял эту книгу!

Алик — серьёзный и молчаливый человек, доктор искусствоведения, документалист, написавший сценарии к 23 фильмам, автор 12 книг, посвященных биографиям и творчеству крупнейших кинематографистов мира, покрутил книгу в руках, пожал плечами и сообщил:

– А это не моё...

В 13 лет я ещё не знала, что такое елдак. И что такое «пзздеть безбожно». Но, кажется, начала догадываться.

Кстати, поэму я так до сих пор до конца не осилила. Возможно потому, что я ханжа. Но скорее всего причина в другом, в чём именно пока не пойму. Хотя за меня уже всё сказал Александр Сергеевич:

“Не смею вам стихи Баркова Благопристойно перевесть, И даже имени такого Не смею громко произнесть!”