Кинг сел и начал подписывать книги. Ким стояла и прикладывала лед к его окаянному плечу. Примерно на сотой книге (из пятнадцати тысяч) Кинг обернулся к ней и попросил: «Можно попросить у вас бинт?»
Он показал ей свои пальцы: за годы подписывания книг кожа вдоль большого и указательного превратилась в толстую сухую мозоль. Такие мозоли – аналог боксерского «вареника», изувеченного уха. Твердые, как шкура стегозавра, они имеют свойство трескаться.
– Я заляпал товар кровью, – посетовал Кинг и показал свежий кровавый отпечаток на титульной странице книжки.
Впрочем, юный хозяин книги ничуть не огорчился, что его собственность теперь испачкана кровью великого короля ужасов.
Ким хотела пойти за пластырями, но было поздно. Следующий человек в очереди услышал эту беседу и закричал:
– Так нечестно! Раз мистер Кинг оставил кровавый след на его книжках, пусть и на моих оставит!
Эти слова услышали все собравшиеся. Возмущенные вопли наполнили гулкий зал: пять тысяч любителей ужасов хотели крови. Своды церкви огласило разъяренное эхо, сквозь которое Ким едва расслышала просьбу Кинга:
– Выручите?
Все еще прижимая лед к его плечу, она ответила:
– Это ведь ваши читатели. Как скажете, так я и сделаю.
Кинг стал подписывать книги дальше. Истекать кровью и подписывать. Ким осталась рядом; когда народ увидел, что бинт так и не принесли, возмущение толпы понемногу сошло на нет. Пять тысяч человек. По три книги на брата. Итого пятнадцать тысяч книг на подпись. Ким сказала, что это заняло восемь часов, но Кинг умудрился подписать ручкой и кровью все до единой. К концу мероприятия он так ослаб, что телохранителям пришлось под руки вести его к машине. Ч. Паланик. На затравку.
— Можете ли вы описать автограф сессию так, чтобы это выглядело как буйство безумных фанатиков жадных до крови и расправы? — Не слова больше!
#books@it_irokez
