Мы движемся туда не потому, что «станем ленивыми», а потому что любой процесс, который можно формализовать, дешевле автоматизировать, чем продолжать оплачивать человеческое время. Машины выигрывают не скоростью, а предсказуемостью. А предсказуемость дешевеет с каждым новым слоем технологий. Представь экономику, где себестоимость почти всех товаров стремится к нулю. Энергия — возобновляемая. Производство — автономное. Логистика — роботизированная. Информация — бесконечно копируема. Код — масштабируется без затрат на тираж. Так исчезает сама идея «цены». Сначала она тает на периферии — в цифровых товарах, энергии, транспорте. Потом обнуляется и в физическом мире. Деньги перестают быть эквивалентом ценности. Они становятся просто интерфейсом прошлого. И что остаётся человеку? Волеизъявление. Работа как акт самовыражения, как жест свободы, а не обязанность. Творчество — не привилегия, а естественное состояние. Профессии — не инструменты выживания, а формы игры. Общество, где никто не должен работать, неожиданно становится обществом, где многие хотят. Потому что исчезает принуждение. Потому что творчество — врождённый импульс. Потому что человек, освобождённый от страха, начинает строить, а не защищаться. Экономика обнулённых цен не делает нас бесполезными. Она делает нас честными. Впервые за историю мы можем позволить себе быть теми, кем всегда хотели: не функциями, не ролями, не винтиками… а авторами собственной судьбы. Будущее, где работа — выбор, а не долг, — это не утопия. Это просто версия мира, в котором необходимость уступила место возможности. И мы к нему уже идём. Быстрее, чем кажется.